Изучение этнических стереотипов в среде грузинской молодежи («свои – чужие” в обществе)

Актуальность темы

В связи с национализмом и культурным плюрализмом, главным вопросом является следующий: исключают ли друг друга эти два феномена или все же допустимо их сосуществование? Часто эти два понятия осмысливаются как бинарная оппозиция, поэтому “сосредоточиться” (делать акцент) на одном из них значит определить восприятие в системе отношений “свой – чужой”, а также обусловить характер существующей между ними взаимосвязи как на уровне индивидов, так и этнических групп. В сегодняшней действительности очевидна актуальность темы национализма и культурного плюрализма. Грузия – страна мультикультурная и мультиэтническая. Здесь живут многие представители разного этнического происхождения. Некоторые из них проживают компактными группами. Многие страны мира проявляют большой интерес к молодому государству из–за его стратегически важного местоположения, что, естественно, подразумевает установление тесных и продолжительных отношений с народами этих стран. Сохранение национальной самобытности, признание культурного и этнического плюрализма, формирование гражданского общества – необходимые условия для бесконфликтного существования и дальнейшего развития независимой Грузии.

Стереотипизация и универсальный процесс категоризации

Обыденное сознание состоит из множества образований (предрассудки, верования, мнения, установки, аттитюды, стереотипы самосознания и т.д.), выполняющих важнейшую роль в повседневном социальном взаимодействии. Стереотипизация в последнее время рассматривается рациональной формой познания и частным случаем универсального процесса категоризации, являющимся важнейшим детерминантом межгрупповых отношений. Это касается и фундамента межэтнических отличий – простейшей категоризации на бинарную оппозицию “мы – они” и организации оценочных критериев (“измерений”).

Впервые термин “социальный стереотип” использовал американский журналист У. Липпман в 1922 г. в книге “Общественное мнение” при анализе влияния имеющегося знания о предмете на его восприятие и оценку при непосредственном контакте. Согласно Липпману, стереотипы – это упорядоченные, детерминированные культурой “картинки мира” в голове человека, которые, во-первых, экономят его усилия при восприятии сложных социальных объектов и, во-вторых, защищают его ценности, позиции и права. Иными словами, стереотипы ориентируют человека в море социальной информации и помогают сохранить высокую самооценку.[1]

Необходимо отличить друг от друга “стереотип” – взгляд и “стереотипизацию” – процесс. Стереотипизация – неминуемое явление при любой форме коммуникаций, так как не существует ни времени, ни пространства для проявления (репрезентирования) богатой индивидуальности людей. Поэтому обобщение, классификация и “типизация” неминуемы. Стереотипизация, в первую очередь, “избирательный” процесс; она выбирает “характерный” для той или иной группы определенный атрибут, производит его интенсификацию за счет отодвигания на второй план других “характеристик” (показателей) и в итоге превращает его в стереотип данной группы.[2]

Практика структурирования и классификации, включая стереотипизацию, считается необходимым условием коммуникации и существования общества. С этой позиции стереотип является лишь орудием описания вселенной, “носителем” определенной лимитированной информации, которым предопределяет человеческие коммуникации.

Стереотипизация производится по многим признакам (пол, язык, раса, этничность, религия, социальный класс).

Свойства, выявленные категоризацией, приписываются каждому члену группы, и с помощью именно этих “приписываемых” атрибутов отличают одну группу от другой. Одним словом, как говорит американский кросс–культурный исследователь Триандис, “народ полностью стереотипизирован”.[3]

Этнические стереотипы и этнический образ

Жизнь каждого этноса проходит в относительно одинаковых условиях совместного существования, что вполне закономерно порождает у членов этнического сообщества единство взглядов на один и тот же предмет, общие критерии оценки, сходные способы поведения. Процесс формирования оценочных суждений развертывается постепенно и завершается появлением этнопсихологических эталонов, которые передаются из поколения в поколение в виде традиций, верований, стереотипов, оценок и т.д.[4]

В межэтнических отношениях важную роль играют этнические стереотипы, под которыми обычно понимается упрощенный, схематизированный, эмоционально окрашенный и чрезвычайно устойчивый образ какой–либо этнической группы или общности, распространяемый на всех ее представителей. С помощью этнических стереотипов формируется значительная часть представлений о разных народах.

Содержание этнических стереотипов определяется тремя группами факторов:[5]

1. Спецификой стереотипизируемой группы, т.е. особенностями этнической группы, закрепленными в культуре и обыденном сознании ценностями, выработанными в ходе общественно-исторического развития.

2. Социально-политическими и экономическими условиями развития этнических групп и особенностями взаимоотношений между ними, сложившимися на данный момент.

3. Длительностью и глубиной исторических контактов с другими этносами.

Как и любой другой вид социальных стереотипов, этнический стереотип может быть по своему характеру автостереотипом (описывающим собственную группу) или гетеростереотипом (описывающим другую этническую группу), позитивным или негативным. Особенностью автостереотипов является стремление этнической общности внести в их содержание черты идеала собственного этноса, подчеркнуть наиболее самобытные качества национального характера.[6]

Среди наиболее существенных свойств этнических стереотипов выделяют их эмоционально-оценочный характер, устойчивость и согласованность, т. е. высокая степень единства представлений среди членов стереотипизирующей группы. Социальными, в том числе и этническими, стереотипами, можно считать лишь представления, разделяемые достаточно большим числом индивидов в пределах социальных общностей. Но устойчивость стереотипов все-таки относительна: при изменении отношений между группами или при поступлении новой информации их содержание и даже направленность могут изменяться. В случае конфликта между группами строятся их полярные образы,[7] когда себе приписываются только позитивные качества, а “врагам” – противоположные негативные. Такие стереотипы являются этническим индикатором межгрупповой дифференциации в форме противопоставления.

Несколько иным элементом этнического сознания является этнический образ. В отличие от этнического стереотипа поведения, который предполагает соответствие определенным социальным нормам, этнический образ представляет собой форму краткого описания, в котором выделяется какое–то одно типическое свойство и которое основывается на чувственном восприятии представителей других этносов. Этнический образ, акцентируя внимание на какой–либо специфической черте внешнего поведения индивида, формирует общее представление об облике представителей того или иного этноса в целом. В конкретном этническом образе происходит персонификация одновременно и народа, и страны его проживания. При этом определяющую роль в формировании этнического образа играют пространственно–временные, соматические (внешний облик) и вещевые факторы, фиксирующие особенности данного этноса.

Этнический образ служит своего рода эталоном, в соответствии с которым человек мотивирует свое собственное поведение и ожидает определенного типа поведения от реальных этнических прообразов.[8]

Помимо этнических образов других народов, у каждого народа есть и собственный этнический образ, являющийся автостереотипом.

Этнические стереотипы: проблема истинности

“Приобщаясь к культуре, мы не только усваиваем то, как следует поступать, но также научаемся тому, как следует воспринимать и интерпретировать поступки других людей. Мы оцениваем мир с помощью собственных культурных фильтров”.[9]

Стереотипы являются продуктом нормальных психологических процессов, которые естественным и неизбежным образом ведут к их формированию и сохранению, но с самыми серьезными проблемами исследователи сталкиваются, пытаясь выявить степень истинности стереотипов.

Стереотипы могут основываться на фактах, но часто являются комбинациями фактов и вымысла в отношении представителей определенной этнической группы. Считается, что стереотипы более истинны, если существует единодушное мнение между двумя группами относительно черт третьей, также признаком истинности предлагается считать согласованность между самовосприятием группы и ее восприятием другой группой.[10]

 Существует мнение, что более глубокие и длительные контакты между группами приводят к более высокому удельному весу реальных черт в их взаимных стереотипах. Согласиться с этим возможно лишь тогда, когда находящиеся в контакте две группы имеют абсолютно одинаковый статус, что бывает очень редко. Контакт между группами всегда ассоциируется с позитивным или негативным опытом, и стереотипы, соответственно, приобретают позитивный или негативный характер.

Для процесса стереотипизации характерен “внутригрупповой фаворитизм”. Стереотипизация и интерпретация производятся исходя из того, кто является действующим лицом, т. е. кого мы характеризуем: “нашего” или “чужого”. То, что сочтут для “нашего” положительным штрихом, для “чужого” может превратиться в отрицательное свойство. При стереотипизации проявление такой тенденциозности называется “фундаментальной ошибкой атрибуции”. Впервые этот термин употребил Томас Петигру. Фундаментальная ошибка атрибуции подразумевает тенденцию к преувеличению наблюдателем оценки личной диспозиции и недооценки влияния ситуации в выгодных условиях. По мнению Петигру, людям свойственно приписывать успех собственной группы и ее членов личным достоинствам и умениям, а неудачу – оправдать обстоятельствами. Отношение радикально меняется, когда речь заходит о другой группе: успех объясняется ситуацией, а неудача – свойствами характера. Одной из причин невалидности стереотипов является т. н. “баланс когнитивности”.[11] Когда существует ярко выраженный позитивный или негативный стереотип по отношению к какой-нибудь конкретной группе, возникает опасность, что для сохранения когнитивного баланса другие, сравнительно незначительные стереотипы получают соответственную нагрузку.

Таким образом, процесс стереотипизации, учитывая конкретные исторические, психосоциальные, культурные и политико-экономические факторы, принимает идеологическо-оценочный характер, и, как и любые стереотипы, этнические образы лишь частично похожи на оригинал, но истинность этих образов-стереотипов не так уж значима. Важно, что такие стереотипы существуют и работают в межкультурных и межэтнических контактах. Для исследователей было бы интереснее изучение, с одной стороны, роли этнических стереотипов в межэтнических отношениях, а с другой – отражения примата конкретных, межэтнических отношений на процессе формирования и трансформации этнических стереотипов.

Для меня же как для социолога и просто как для молодого человека представляет огромный интерес отношение именно молодых людей к другим национальностям: каковы их склонности, как происходит в их среде деление общества на “своих” и “чужих”, какими критериями они пользуются при дифференциации собственно “чужого” – только на основе этнической особенности или по геополитическим и признаку представительности государства: американец, европеец, кавказец, русский, азиат. Какой “чужой” приемлем для них, а какой нет, и вообще как воспринимают они “чужого” – как партнера “своего” или как угрозу? Также интересно, насколько “открыта” грузинская молодежь в личных или профессиональных отношениях к представителям другой национальности. Кого бы они предпочли в роли брачного, дружеского, соседского и делового партнера – “своего” или “чужого”?  

С целью изучения проблемы были проведены два эмпирических исследования. Респондентами в обоих случаях были грузинские студенты тбилисского, кутаисского, телавского вузов. Такой подбор городов предоставил возможность говорить о настроениях и стереотипах молодежи, проживающей как в столице, так и в восточной и западной Грузии.

Исследование I

Исследование авто– и гетеростереотипов грузинской молодежи (студентов)

Аттитюды к этническим стереотипам, а также лежащие в их основе оценочные критерии были исследованы в рамках психосемантического подхода методом “множественной идентификации”. В данной методике сопоставление стереотипов (в нашем случае – типичных представителей конкретного этноса) и выявление стоящих за ними идентификаций происходит через описание характерных дескрипторов (поступков), предложенных исследователем.

Процедура исследования: Респонденты оценивают вероятность каждого из 74 дескрипторов (поступков) по шестибалльной шкале (от 0 до 5) по отношению к представителю конкретного этноса: грузин, армянин, азербайджанец, абхаз, осетин, чеченец, русский, украинец, еврей, американец, итальянец, немец, турок, иранец, японец.

В перечень оцениваемых стереотипов вошли стереотипы и тех национальностей, которые не проживают в Грузии компактно, но на современном этапе контакты с ними для грузинской молодежи представляются не менее важными в силу оживления контактов во всем мире.

В исследовании приняли участие 50 грузинских студентов (из вузов Тбилиси, Кутаиси и Телави). Распределение по гендеру было произведено по паритетному принципу.

Процесс анкетирования происходил в сентябре и октябре 2004 г.

Результаты отдельных респондентов суммировались в общегрупповой матрице данных. Таким образом, в каждой соответствующей графе на пересечении представителей конкретного этноса и дескриптора могли бы стоять числа от 0 (если ни один респондент не приписал ни одного балла данным представителям этого этноса по данному поступку) до 250 – максимально возможной суммарной оценки для 50 респондентов.

На основе данных выясняется, что грузинские студенты во время характеристики представителей собственного этноса в большой степени испытывают синдром т. н. “внутригруппового фаворитизма” и, соответственно, по отношению к представителям собственной нации фиксируют минимальный предел социальной дистанции.

Таблица 1*

*10 дескрипторов для грузин с приписанными максимальными очками

Таблица 2*

*10 дескрипторов для грузин с приписанными минимальными очками.

На основе характеристик, данных в этих двух таблицах, можно говорить о портрете грузина, представленном грузинскими студентами, т. е. об этнических автостереотипах респондентов. На первом плане отчетливо вырисовывается позиция грузинского студента – наилучшим партнером в отношениях (кроме делового партнера) они считают представителя собственной нации. Акцент делается на патриотизме и традиционности грузина. Значительным штрихом характера они считают также желание быть первым и стремление к свободе. Интересны также предписанные грузинам две роли: семьянина и друга, что ясно указывает на значение этих двух референтных групп. Что касается грузина как гражданина своей страны, по мнению наших респондентов, соблюдение установленных правил порядка и признание верховенства закона является весьма затруднительным, для него важнее гармоничные отношения и защита традиций.

Характеристики, данные грузинскими студентами соседям – армянам и азербайджанцам – оказались довольно негативными: армянина они описали как человека, который любит обманывать, думает только о деньгах, скряга, говорит больше, чем делает; а азербайджанец, кроме этого, умеет трудиться, как муравей, и начатое дело всегда доводит до конца. Грузинские студенты считают, что для них ни армянин, ни азербайджанец в партнеры не годятся, и что отношения с ними для грузин не очень приятны.

Участники исследования оказались также негативно настроены по отношению к абхазам и осетинам. По их мнению, абхаз всегда старается свалить собственные ошибки на других, всегда находит повод для конфликта, больше берет кулаками, чем умом, аффективен и упрям, а осетин затрудняется принимать самостоятельные решения, любит обманывать, не стесняется подхалимничать, если ему выгодно.

Интересен портрет русского, представленный грузинскими студентами. Наши респонденты считают, что русский всегда старается быть первым, борется всеми доступными методами, так как думает, что “цель оправдывает средства”, хочет показаться сильнее других, может угнетать слабого, свои личные интересы ставит превыше всего, всех подводит под свой аршин и недоброжелателен к другим национальностям.

Как выясняется данными, во время характеристики своих непосредственных соседей, грузинские студенты явно чувствуют влияние конкретного социально–политического примата и оперируют больше дескрипторами ситуационного характера, чем дескрипторами, выражающими личностные качества.

Грузинские студенты оказались позитивно настроены по отношению к украинцам. По их мнению, для украинца главное – свобода и независимость, он сам создает свою судьбу, находит выход из любой ситуации, уважает традиции, большой патриот своей страны, много читает, образован, не любит жить за чужой счет, доброжелателен к грузинам, можно с ним общаться без опаски.

Самыми “деловыми” людьми грузинские студенты считают американцев, немцев, японцев и евреев. Во время характеристики каждого фигурировали соображения: знает цену времени и никогда не тратит его попусту, для него главное – дело, а все остальное – второстепенное, начинание вместе с ним дела – залог успеха, он прагматичен, ориентирован на конечный итог, хороший профессионал, мастер своего дела, а что касается личностных качеств, здесь каждому из них приписываются специфические дескрипторы: еврей – думает только о деньгах, не упустит свой шанс, личные интересы ставит превыше всего, в чужом глазу соломинку замечает, а в своем и бревна не видит; американец – соблюдает правила порядка, для него закон превыше всего, всегда хочет быть первым, приятно с ним общаться, грузины считают его лучшим другом; немец – соблюдает правила порядка; для него закон – превыше всего, много читает, образован, трудится, как муравей, сто раз мерит, один раз режет, лидер по природе и стремится реализовать себя в любой ситуации; японец – уважает традиции, почитает старших, вежлив, начатое дело всегда доводит до конца, не любит жить за чужой счет, реалист и не витает в облаках.

Как и следовало ожидать, самым близким “чужаком” оказался итальянец. Его характеристику грузины начинали так: с ним приятно общаться, считают его лучшим другом, с ним легко найти общий язык, доброжелателен к другим национальностям, большой патриот своей страны, верит в человеческие отношения и бескорыстно помогает другим.

Грузинские студенты также должны были охарактеризовать этнические стереотипы чеченца, турка и иранца. По данным исследования, при формировании этнических настроений и форм стереотипов и, вообще, этнического образа грузинских студентов значительную роль играет религиозный фактор. Отличное религиозное вероисповедание заостряет уровень социальной дистанции. Каждый из респондентов о каждом из них подчеркнуто отметил, что “чем дальше, тем лучше”, не желал бы с ним дружить и не пошел бы с ним в разведку, трудно с ними найти общий язык и что они недоброжелательны к другим национальностям.

Как выяснилось, на формирование этнических настроений и форм стереотипов грузинских студентов воздействуют несколько значительных факторов. Как и следовало ожидать, автостереотипы имеют позитивный характер и представлены, в основном, личностными показателями, а на формирование гетеростереотипов, вместе со всемирно распространенными и общепризнанными стереотипами (деловой – немец, трудяга–профессионал – японец и т. д.), огромное влияние оказывает конкретная политическая, социональная, экономическая или культурная среда.

Исследование II

Этнические аттитюды грузинской молодежи (студентов) и их отношения с представителями других национальностей

В исследовании приняли участие 300 грузинских студентов. Из них 180 – из Тбилиси, и по 60 студентов – из Кутаиси и Телави. Распределение по гендеру было произведено по паритетному принципу. Равно также количество студентов, представляющих гуманитарные и технические факультеты.

Процесс анкетирования происходил в апреле и мае 2004 г.

Инструмент исследования: С учетом целей и задач исследования, респонденты были опрошены по специально составленному вопроснику. Вопросник состоял из 4 блоков и 20 вопросов. Вопросы в блоках группировались по форме отношений (гражданские, референтные, личные, деловые). В качестве блоков выделены следующие темы:

1. Референтная группа (дружеская, соседская).
2. Личные отношения (любовь, женитьба).
3. Деловые отношения (служба и выбор деловых партнеров).
4. Этничность и права граждан

Этничность и права граждан.

Грузия – страна мультикультурная и мультиэтническая. Здесь живут многие представители разного этнического происхождения. Некоторые из них заселены компактно. Проблемы отношений с национальными меньшинствами и конкретная политическая или социальная среда довели страну до острых и нерешенных этноконфликтов. Актуальны беседы на тему территориальной целостности страны и об альтернативных формах ее устройства. С учетом вышесказанного нас заинтересовало мнение грузинских студентов, их настроения и отношения с гражданами другого этноса.

Согласно данным, на вопрос “Как вы думаете, в Грузии права гражданина ограничиваются из–за его национальности?” преобладающее большинство (83%) ответило, что иногда ограничиваются, а на нормативный вопрос: “По вашему мнению, в Грузии должны ли грузины иметь больше привилегий по сравнению с представителями других национальностей?”, 48% респондентов ответили положительно, 25% затруднились ответить, а 27% ответили отрицательно. Как выяснилось, большинство респондентов, с одной стороны, реально оценивает положение и признается, что в стране из–за национального происхождения иногда нарушаются права “других”, а, с другой стороны, половина опрошенных однозначно фиксирует, что этнические грузины должны иметь больше привилегий. Такое настроение противоречит принципам гражданского общества.

На вопрос “Чем можно оправдать аннулирование графы “национальность” из удостоверения личности гражданина Грузии?” ответы распределились таким образом:   

1. тем, что происхождение не имеет значения – 9,3%;
2. что, независимо от национальности, гражданин играет решающую роль в формировании нового общества – 20%;
3. для достижения равноправия между разными этносами – 31,7%;
4. для перенесения на задний план этнических различий – 16,7%;
5. равноправие все равно не установится – 21,7%.

Зафиксировано интересное различие между регионами. Среди опрошенных большинство телавских (48%) и кутаисских (35%) студентов считает, что целью изъятия графы “национальность” из удостоверения личности является достижение равновесия между этносами, а у большинства (33%) тбилисских студентов была нигилистическая позиция: “Равноправие все равно не установится”. Заслуживает внимания тот факт, что на второй, третий, четвертый и пятый вариант ответы распределились почти равномерно, а с мнением, что причиной упразднения той графы стала позиция: “Происхождение не имеет значение” – согласились лишь 9,3% опрошенных. На личном уровне (“Вы лично согласны с этим решением?”) этот шаг положительно оценила 1/3 часть опрошенных (36%), а отрицательно – 2/3 часть респондентов (64%). Среди отрицательно оценивших большинство – тбилисские студенты.

Довольно этноцентрическим оказалось мнение грузинских студентов под углом “этничность – власть”. На вопрос: “Как вы думаете, должны ли быть назначены на ответственно–руководящие посты (министры, председатели департаментов, судьи, военные лица, директора крупных производств и т. д.) представители других национальностей?” – 2/3 респондентов (71%) ответили отрицательно (самый высокий показатель – 80% – был у кутаисских студентов).

Надо отметить, что тенденция “национализации власти” является значительным аспектом ментальности не только молодых людей, но и, в общем, всей этнической группы, и в процессе управления страной часто отражается в известных противостояниях и скандалах “о сомнительном” этническом происхождении высоких чинов, когда иное этническое происхождение воспринимается в контексте компромата.

Хотя нужно отметить и то, что уровень социальной дистанции и приоритет желания доминантной общности значительно преобладает в модели “этничность – государство – власть”, чем в обычных отношениях с простым негрузинским гражданином. На постулат “Если бы в Грузии проживало меньше негрузин, и проблем было бы меньше” большинство респондентов (60,7%) ответили отрицательно (положительный ответ дали 39,3% опрошенных).

• Большинство опрошенных респондентов (83%) признает, что в Грузии иногда нарушаются права представителей других национальностей.
• Значительная часть (48%) студентов считает, что грузины в Грузии должны иметь больше привилегий, чем негрузины.
• По мнению опрошенных, целью изъятия графы “национальность” из удостоверения личности является достижение равноправия между разными этносами, но на личном уровне, большинство респондентов (64%) не согласны с этим решением.
• 71% опрошенных считает, что на ответственные посты не должны назначаться представители других этносов.
• Как выяснилось, для грузинских студентов этническое происхождение и этническое различие является одним из значительных и определяющих факторов по отношению к государству. Можно сказать, что наши респонденты с этой точки зрения оказались более всего этноцентричными.

Референтная группа – друзья, соседи

В отличие от дискурса “этничность – гражданство”, грузинские студенты оказались более лояльными в позиции дружеских отношений с представителями других этносов. С позицией “Общаться можно со всеми, но дружить предпочитаю с грузином” не согласны 55,7% опрошенных, а 60,3% из них заявили, что имеют негрузинских друзей. Только 5% респондентов полагают, что у “негрузин” возникают проблемы в дружеских отношениях из–за их “негрузинского” происхождения и только 7,3% опрошенных придают значение этническому происхождению при выборе друзей.

Еще “нейтральней” оказалось положение по отношению к соседям. Лишь 2,7% считает, что при выборе соседей надо учесть их этническое происхождение. Нужно заметить, что, по эмпирическим данным, тбилисцы вообще более открыты в референтных отношениях с “негрузинами”, чем студенты, проживающие в регионах. Это объясняется тем, что Тбилиси – в этническом смысле – город более “пестрый”, чем Кутаиси и Телави. Здесь больше возможностей для общения с “чужаками”, и, соответственно, более толерантен и настрой.

На ранжированный вопрос “С кем бы вы пожелали бы дружить?” респонденты должны были выбрать три варианта ответов из 14 предложенных. Выяснилось, что грузинские студенты в качестве друзей предпочитают итальянцев (1-е место) и испанцев (2-е место). На третьем месте оказались американцы. Доброе расположение заслужили и русские, англичане, абхазы. Менее всех респонденты оказались благосклонны по отношению к армянам, азербайджанцам и осетинам.

Стереотип сходства темперамента итальянцев, испанцев и грузин однозначно работает в среде грузинской молодежи. Абсолютное большинство из них отдало предпочтение итальянцам и испанцам при выборе желаемых друзей. Толкает на раздумья незначительный интерес грузинских студентов к нашим непосредственным соседям – армянам и азербайджанцам. “Незаинтересованность” соседями можно объяснить несколькими причинами: допустимо, что рядом с перечисленными “более желанными” европейцами им просто не хватило места. В научной литературе об этнических и межнациональных отношениях часто указывают на почти универсальный конструкт категоризации – о существующем желании – зафиксировать и часто преувеличивать реальное различие между соседями, что дает возможность провести прочную границу между “нами” и более отчетливо обозримыми (исходя из территориальной близости) “чужаками” для подкрепления нашей же идентичности, что порождает условия конкуренции и несоответствия.

Примечательны отношения наших респондентов к абхазам и осетинам. Грузинские студенты несравнимо более открыто и позитивно относятся к абхазам.

Личные отношения – любовь, брак

Как и следовало ожидать, зафиксировалось межнациональное размежевание и максимальный уровень социальной дистанции в личных отношениях. На вопрос: “Где, по вашему, больше всего ожидают неприятности из-за своего негрузинского происхождения представителей других национальностей?” из семи представленных ответов (на работе, с соседями, в кругу знакомых и т.д.), больше половины (55%) опрошенных таким местом назвали семью. Среди них преобладающее большинство (66%) – девушки. А на вопрос: “В какой ситуации больше всего нужно учитывать национальность человека?” с подобными же вариантами ответов, как и на предыдущий, самым значительным фактором (45%) оказалось создание семьи.

В вопросник были внесены вопросы ситуационного типа. Респонденты должны были представить ситуацию: они якобы полюбили девушку (юношу), а она (он) оказалась негрузинкой (негрузином). Предлагалось несколько варианта ответов – как бы они поступили в подобной ситуации. Внушительная часть опрошенных (41%) заявила, что главное для них – любовь, и что для ее защиты они будут бороться до конца; ответы оставшейся половины разделились надвое: одна часть категорически заявила, что “такое со мной не случится – прежде чем полюбить, выясню национальность”. Другая же часть выбрала вариант застрахованного ответа: “смотря представителем (представительницей) какой нации он (она) является”. У половины опрошенных тоже выявились две тенденции: девушки более “осторожны” и замкнуты для “чужаков” – когда дело касается брака и любви. В регионах тоже зафиксировалось интересное различие: если при выборе друзей столичные студенты проявили большую активность, когда дело дошло до брака и любви – социальная дистанция оказалась среди них больше, чем у представителей регионов.

Респонденты зафиксировали свои позиции о смешанных браках: 54% заявили, что “при создании семьи национальность не имеет значения”. 1/3 часть не поддержала такой брак, приведя аргумент, что “мы, грузины, малочисленный народ, и смешивание с “чужими” до добра не доведет”. 10% признались, что этот шаг – наилучший способ сблизиться с другими национальностями.

Как и в отношении дружбы, эта часть вопросника тоже имела ранжированный вопрос, на сей раз – про выбор семейного партнера. Список вариантов ответа и механизм отбора был тот же, но ответы оказались другие: на вопрос “Кроме грузина (грузинки), с кем ты пожелал (пожелала) бы создать семью?”, большая часть респондентов, минуя список вариантов, ответила “ни с кем”. Различие в ответах зафиксировано как по полу опрошенных, так и по регионам. Большая часть девушек и региональных студентов отказались от желания искать партнеров среди представителей других этносов. Остальные не нарушили традицию, и желаемыми супругами назвали итальянцев и испанцев.

На основе данных можно заявить, что оправдались соображения, высказанные нами в теоретической части исследования насчет стереотипов и настроев в личных отношениях. Группы “мы” и “они” отчетливее всего были зафиксированы респондентами в личных отношениях. Традиция эндогамного брака, подобно другим культурам, функционирует и в нашей культуре. Также подтвердились ожидания того, что девушки более восприимчивы, и их социальная дистанция в личных отношениях с представителями других этносов превосходит социальную дистанцию парней, так как, выйдя замуж за “чужака”, как это происходит в маскулинных культурах, грузинка теряет чувство этнической идентичности со своим этносом, потому что она и ее дети ассоциируются с другой этнической группой.

Деловые отношения

Как мы отмечали в начале анализа эмпирических данных, грузинские студенты оказались очень восприимчивы в вопросе взаимосвязи иерархической власти и этнического происхождения. 2/3 из них (71%) заявили, что на руководящие посты не должны назначаться представители других этносов, чем проявили пристрастие к национальной бюрократии. Надо отметить, что после личных отношений (брак, любовь) грузинские студенты придают большое значение этническому происхождению при выборе делового партнера, чем при выборе друзей. 22% опрошенных считают, что учитывать этничность важно более всего при выборе делового партнера. Ответы респондентов разделились пополам: одна часть считает, что во время поиска работы преимущество придается грузину (грузинке) по сравнению с негрузином (негрузинкой).

Заработал еще один стереотип в ответе на ранжированный вопрос. Традиция случаев брака и дружбы, где (во время брака, после грузин) абсолютным превосходством обладали итальянцы и испанцы, не оправдалась в деловых отношениях. Преимущество было отдано общеизвестному “деловому и пунктуальному народу” – немцам. На второе место вышли американцы – экономическая опора Грузии, а на третьем – русские и евреи. “Личный шарм” итальянцев и испанцев не стал гарантом в деловых отношениях.

Что касается сферы образования, то она оказалась менее всего этноцентрической. Большинство (75%) респондентов заявило, что получить образование в Грузии имеют одинаковый шанс и грузины, и негрузины. В этом блоке вопросника не зафиксировано значительное расхождение в мнениях по полам респондентов и регионам.

По итогам исследования, настрой и отношение грузинских студентов к представителям другого этноса носит комплексный характер. На категорию восприятия и уровень социальной дистанции респондентов в значительной степени влияют существующие в ментальности нации этнические аттитюды. Грузины, вообще, с “чужаками” достаточно открыты и не избегают элементов новаций в отношениях с ними, хотя проявляют традиционную “замкнутость” на уровне личных отношений. А сама дифференциация “чужака” происходит с учетом традиционных категорий восприятия, а также примата политических и социальных отношений конкретной нации в “нашем” государстве.